НА ДНЯХ получил письмо от националиста. Эстонского. Поразмыслив, решил опубликовать его для пользы русского дела. Во-первых, надо знать, чего стоят совковые мечты о возобновлении дружбы народов. Во-вторых, надо знать, чего стоят надежды на фактор арийской солидарности. В-третьих, надо знать, каково сейчас в Эстонии нашим русским людям. В-четвертых, надо знать, как выглядим мы в зеркале инонационального сознания. В-пятых, снова и снова следует неустанно напоминать себе: нации крепнут в борьбе наций. Сто народов бывшего Советского Союза преподают нам, русским, самый важный сегодня урок. Урок ненависти.

Орфография и синтаксис оригинала сохранены. Наиболее грязные фрагменты опущены. Письмо датировано 01. 12. 97 г. – А. С.

С эстонским приветом Алекс Хинт. Скоплю “зеленых” и открою в Таллинне ресторан, где у входа неоновыми огнями будет переливаться вывеска: “Только для эстонцев, русским и собакам вход воспрещен”.

“УНИКАЛЬНАЯ коллекция председателя Общества эстонских книголюбов, журналиста и писателя Валло Рауна действительно удивляет. Но совсем по-особенному. Пожалуй, на выставку под названием “Искусство книги” можно было бы, за неимением лучшего, представить лишь две единицы из четырех тысяч экспонатов этой коллекции, кстати, для нее непрофильные. Все остальное, если взирать с высот мировой истории книги, - не более, чем маргинальный эпизод, курьез, не имеющий художественного значения и лишь весьма ограниченное - научное.

Но стоит несколько изменить угол зрения, и то же самое собрание предстанет как значительное в научном, а еще более того - в нравственном отношении. Все дело в том, что книжная коллекция Валло Рауна целиком посвящена истории эстонского книгопечатания. Редкость немногих уцелевших экспонатов, неполная изученность этой, довольно дискретной, истории - все это делает сам предмет собирательства изысканным. Настолько, что, если не считать некоторых государственных библиотек (в первую очередь, Тартуского университета), у Валло Рауна нет конкурентов: вторую подобную коллекцию уже никому не собрать.

ЭСТОНИЯ без малого восемьсот лет была под управлением чужеземцев. Шестьсот лет эстонцы были рабами. У датчан. У немцев (не потому ли высоко ценившие малейшую каплю немецкой крови Гиммлер и Розенберг позволили эстонцам служить в СС? - Ред.). У шведов. У русских. Эстонцы никогда в исторически обозримое время не имели своего национального господствующего класса, аккумулирующего высшие духовные ценности, реализующего духовный потенциал нации. Вершиной карьеры эстонца могла быть лишь должность пастора, но даже к ней было чрезвычайно трудно пробиться бесправному выходцу из крепостного крестьянства. Импульсы Культуры (не той, разумеется, что изучают этнографы) эстонцы могли получить лишь в церкви, в религиозной жизни. Христианизация Прибалтики колонизаторами началась в средние века по причинам столь же прагматическим, сколь и банальным. Культурный эффект этого процесса не был запланирован миссионерами.

Эстонцы упорно хранили свой язык; католическое богослужение, ведшееся на латыни, не имело надлежащего воздействия на душу народа. Но протестантизм, провозгласивший повсеместно переход на национальные языки, еще даже не успев победить в центральной и северной Европе, уже позаботился о том, чтобы форсировать христианизацию покоренных народов. Неудивительно поэтому, что самая первая книга на эстонском языке была отпечатана немцами именно в Виттенберге (главном центре лютеранского книгопечатания) и именно в 1525 г., когда стало ясно, что силой Реформацию не сломить. Вполне понятно, что первая эстонская книга - не что иное как катехизис, популярное изложение элементарных основ христианской веры. Мы ничего не знаем об этой книге - ни кто ее составил, ни как она выглядела. В мире пока что ни один экземпляр не обнаружен. Но упоминание этого протестантского (то есть, с точки зрения Ватикана, еретического) катехизиса в Индексе отреченных книг позволяет утверждать: он существовал.

Почти такова же судьба второй эстонской книги. Ею также был, что естественно, изданный в Виттенберге катехизис. Известен автор - беглый таллинский пастор С. Вандрат (как многие таланты, он был неравнодушен к слабому полу, что и послужило причиной бегства). Томик, вышедший в 1535 г., тоже был проклят папой. По счастью, одиннадцать страничек разной сохранности из данного катехизиса были случайно обнаружены в составе картона из переплета совсем другого издания. На основании этих фрагментов, сохранивших год и место выпуска, Эстония в 1935 г. торжественно праздновала 400-летие эстонской книжности.

КНИЖНОСТЬ книжности рознь. В течение ста с лишним лет, до 1640-х гг., было выпущено, по мнению ученых библиографов, всего 6-7 книг на эстонском языке, также не сохранившихся ни в одном книжном собрании. Иными словами, лишь упомянутые одиннадцать фрагментов представляют сегодня материальную часть непростой истории эстонского книгоиздания до этой поры. Всего от семнадцатого века сохранилось 42 издания на эстонском языке. От восемнадцатого - около 300. В девятнадцатом веке процесс идет крещендо, и понятие “эстонская книга” обретает к концу века все права. Сегодня коллекция Валло Рауна насчитывает около четырех тысяч книг, охватывая, хотя и не с абсолютной полнотой, весь дореволюционный период эстонской истории. (Для сравнения: только в восемнадцатом веке в России издано для русского читателя, согласно книговедческим справочникам, свыше 9000 наименований книг на русском языке и около 7000 наименований на иностранных языках, не считая периодики, в том числе альманахов. - Ред.)

Каков репертуар изданных на территории нынешней Эстонии или для эстонцев книг? Разумеется, издавалось лишь то, в чем были заинтересованы хозяева края. Это нормативные акты на немецком, как правило, языке для местных юристов (наиболее ранние - с 1640-х гг.). Тоненькие сборнички учебных песен для школьников. Духовная литература. (В коллекции - около 300 книг такого рода, в основном катехизисы и псалтири, но есть и первоклассные раритеты: первое издание Нового Завета на эстонском языке (1686) и первая эстонская Библия (1739), в создании которой принял участие молодой русский гравер Филипп Маттарновый, учившийся в санктпетербургской Академии наук. Исполненный им фронтиспис к упомянутой Библии, хорошо знаком все эстонским культурологам; он еще в восемнадцатом веке примитивно копировался местными умельцами). В коллекции есть несколько сот сельскохозяйственных календарей, начиная с 1816 г. В этих крохотных книжечках содержалась масса сведений, необходимых освобожденным именно в этом году землепашцу и скотоводу, они передавались из поколения в поколение в крестьянских семьях и так сохранились. Были и другие “научно-бытовые” книги: поварские, юридические, лечебники. Только к концу XIX в. появляется кое-какая беллетристика... Вот, собственно, и все. Эстонец должен был быть смиренным, нравственным, законопослушным, здоровым, трудолюбивым, сведущим в сельском производстве, но неученым, простым и бесхитростным. Словом, полезным.

Из книг нормативного характера в собрании Рауна нельзя не отметить две редкости, имеющие непреходящее значение для эстонской истории, как и вообще для истории Прибалтики. Это декреты Государя Императора Александра I Благословенного, которыми уничтожалось крепостное рабство в Эстляндии (1816) и Лифляндии (1819). Благодаря императорскому декрету эстонский народ обрел свободу на 45 лет раньше русских крепостных. Впервые с тех пор, как в начале тринадцатого века эстонцы были покорены немцами и датчанами, они разогнули спину раба. Думается, что придет время, когда величественные статуи русского царя, освободившего народы Прибалтики, заложившего основы финской автономии, даровавшего конституцию Польше, украсят главные площади Таллина и Риги, Хельсинки и Варшавы <...>

В ЗАКЛЮЧЕНИЕ хотел бы сказать следующее. Размышляя над планом настоящей статьи, я невольно задумался: имеет ли она какое-либо отношение к журналу, ее заказавшему? Эстонская книга... В сегодняшнем политическом контексте можем ли мы считать “нашим” подобное “наследие”? Но вскоре я понял, что если не сама по себе коллекция, то по крайней мере факт ее существования имеет большое принципиальное значение, являя нам пример, достойный пропаганды.

Вообще, в последние годы прибалты подали остальным народам, а русскому в особенности, прекрасный пример патриотизма, напомнили нам всем, что такое любовь к Родине и своему народу, в чем она должна выражаться. В особенности это касается положительной, созидательной стороны патриотической деятельности. Такой, например, какую ведет библиофил Валло Раун. Как ни бедна событиями культурная история эстонского народа, Раун любовно собирает, воссоздает ее по крохам. С моей точки зрения это - настоящий духовный подвиг. И такое же отношение я всегда видел в Прибалтике ко всему “своему” - к земле и языку, доставшимся от предков, к архитектуре и традициям, унаследованным от бывших господ. Это отношение уже само стало традицией, вошло в плоть и кровь прибалтов. Именно в нем - залог их жизнестойкости.

Доживем ли мы, русские, до такого же просветления народного духа в России?”

Вернуться в Линдекс